Он купил себе Сцион. Эта его мечта, как и он весь, тоже была во мне все это время, и мне было интересно, купил ли. Как если твой друг давно мечтал о какой-то очень интересной ему работе, например, и получил ее, и рад, а ты радуешься, что он - это он, что он идет по своей дороге, исполняет свои мечты, и, еще раз, что он - это он. Я рада.
Было ли мне вчера плохо? Не было. Будет ли плохо потом? Вот не знаю. Вчера все было хорошо. А он все такой же он, родной и близкий мне. В котором мне все дорого. Чего нет больше ни в ком и никогда. Он. Он. Он.
Что с этим дальше делать? Хрен знает. Мне очень хочется общаться с ним, смеяться, творить дурости, разговаривать и обмениваться кусочками души. И одновременно все-таки есть этот выработанный слой "мне ничего не нужно, ничего не хочу, а там будет как будет", и он все-таки достаточно прочный уже. Я надеюсь. Главное его самой не ломать. Вчера когда я немного общалась и шутила с ним, у меня опять был тот выброс энергии и чувство счастья. Смогу ли я быть счастливой, когда он опять будет при мне увлекаться другой женщиной, или наконец любить ее - не знаю. Не перерастет ли это все опять в похожее на то, что было - не знаю.
И не осталось ли у меня внутри этого страшного желания, чтобы все все-таки вдруг случилось и он меня полюбил? А вот осталось. Вот честно говорю, что осталось. Я научилась жить с оговоркой, что этого никогда не случится, но если бы это случилось, это все-равно было бы... единственным нужным.
Хочу ли я быть с ним близкими друзьями, чтобы хотя бы так? Хочу. Можно ли при текущем положении моих мыслей, и изменится ли когда-нибудь это ощущение "нужен только он"? Не знаю.
Мне ничего не понятно, и я ничего не знаю. Мне только нельзя ничего хотеть, совсем ничего.
Все очень сложно.
Все, как я и говорила себе: он это все еще он, я это все еще я. И это тупик. Тупик моих чувств и желаний, из которого можно выйти только освоением нового неведомого уровня похеризма и философского спокойствия, видимо.